============ Работа №1 ============
Проснувшись на утро… Нет, очнувшись утром, Мария обнаружила на прикроватной тумбе визитку с броской надписью: «Карандышев Михаил, юридические услуги» - очередной утренний ребус. Память вновь играла с Машей в прятки, водила за нос, так-как между пить и помнить на кануне вечером она снова выбрала - пить. Сообразив, что гадать бессмысленно, она набрала номер с оборота карточки.
- Карандышев слушает, - раздался в трубке до мурашек уверенный и низкий голос.
«Да нет, - с трепетом подумала Маша, - это я вас слушаю, повелевайте…»
Предвкушая встречу, Мария воображала, как таинственный незнакомец приближается к ней с неизбежностью лавины, чтобы накрыть с головой наслаждением, и все что успевает она - томно воскликнуть: «Ах, это вы, Карандышев!..»
Наконец, незапертая дверь в квартиру приоткрылась. Неспешные, выверенные шаги тигра перед броском, искрящийся от напряжения воздух, позабывшая дышать Маша… И вот - он - то ли входит, то ли вкатывается, ушедший от бабушки и дедушки, и бог весть от кого еще, под аккомпанемент разочарованного вздоха:
- Ах, это вы, Карандышев…
============ Работа №2 ============
рукой в канатах вен сминает кадык этого:
– Она тебе не светит.
Этот говорить не может, из глаз думает вслух, текут они, отекают:
– Как смеете... в наше... с ней?
В глаза зубы, окаменелости, из клубов пивного тумана скалы мертвой планеты:
– Чо, сука, а, сука? – сплюнул по серой луже.
Кадык сдвинулся куда-то в шее, застрял, перекрыл воздух, хрустит дальше в пальцах. Этот забился, затрепетал, ручонками, веточками ивовыми, говорит ими:
– Пустите, Христа ради... оставлю ее... всех оставлю... ни с кем ласково... слова ни с кем...
Скалы в ответ скалятся. Швырнул этого на наждак асфальта. Кроссовок на голову раз, раз, раз!
Голова окрасила пыль алыми мыслями:
– Да… да, не светит она… и любовь, и дружба, и ничто… и никакое существо... я недостоин… только вы достойны… всего… не понимал… не знал… согрешил…
Со смехом победитель уходит, девушка за ним, в унисон смеется, воробьи шутят, блестящие листики славят ветер, с козырька отставший дождик, а этот, который я, приподнялся на локтях, на коленях, захрипел, и
============ Работа №3 ============
Звёздный штурмовой крейсер "Бесприданница" аккуратно опустился на перегретую, как огромная сковорода, поверхность планеты. Люся с замиранием сердца наблюдала из окна бункера, как издевательски медленно опускается трап, как закованная в глухую чёрную броню фигурка неспешно спускается вниз, как величаво шевствует к её казавшемуся некогда таким надёжным убежищу. Круглый люковый затвор медленно провернулся и громкий щелчок возвестил, что последний барьер между ней и неизбежностью пал.
- Ах, это Вы, Карандышев! - Люся задыхалась от волнения и её полная грудь раз за разом пробовала на прочность тесные условности энергоскафандра. - Я думала, Вы погибли, что Вас разорвали на части лунные собаки перед тем, как совместный удар повстанческого флота не оставил от луны ничего кроме лунной пыли!
- Так и было, - металлический голос из распиратора холодил душу, - но бухучет бессмертен, Чеботина!
Люся закрыла глаза ладошками, пряча хлынувшие ручейками слезы.
- Неужели, я никогда-никогда не смогу избавиться от Вас?!
Люся сквозь растопыренные пальцы с искренним недоумением наблюдала, как её жуткий преследователь, вдруг начал неуклюже танцевать, сквозь ускользающий туманной дымкой сон пробивались абсолютно будничные слова "отчётный период" и "опоздала".
============ Работа №4 ============
МарьИванна поплотнее закуталась в пуховую шаль и, открыв очередную тетрадь, заскользила красной ручкой по строчкам - сначала резво, а потом спотыкаясь. На фразе «Карандышев спас Ларису Дмитриевну от утопления путем ее убийства» МарьИванна в сердцах бросила: «Да чтоб вас!» – и сняла очки.
Тикали неспешно ходики, и МарьИванна, глядя в одну точку, вспоминала, как когда-то в юности впервые посмотрела «Жестокий романс», а потом яростно, до слез, завидовала глупой девочке Ларисе. Потому что это она, Маруся, а не какая-то там Лариса Дмитриевна должна была держать на цепочке часы-мишень и шептать Паратову: «Я с вами ничего не боюсь». Потому что это ей должны были бросать под ноги, прямо в грязь, дорогую шубу. И это для нее, слышите, для нее! должны были петь цыгане, затягивая в яркую, разноцветную воронку танца: «Так и надо идти, не страшась пути – хоть на край земли, хоть за край…»
Стукнула входная дверь, а МарьИванна все еще сидела на «Ласточке» и слушала Паратова, перебиравшего струны гитары: «Жизнь коротка, и этим надо пользоваться»…
– Маш, ты бумагу туалетную покупала?
Вздрогнув, МарьИванна вернулась в настоящее. Перевела глаза на вошедшего мужа и, протянув: «А, это ты, Карандышев», вновь надела очки и занялась тетрадками.
============ Работа №5 ============
На экране двое развалились в креслах. Молодой мужчина справа - очки на глазах, пиджак на плечах, волосы уже отступают с головы:
- Женщина - украшение жизни для мужчины, она не должна работать, а только мотивировать мужчину это нейробиологический факт. Потому ей и учиться не нужно, образование мешает женщине рожать - это статистический факт и национальная угроза!
- То есть, по - Вашему, женщина это вещь? – Спрашивает его молодая девушка, одетая скромно, но красиво.
- Женщина это дар божий, – отвечает он, краснея, – Бог отнял у нас ребро и подарил вас, так нам - мужчинам свыше завещано жертвовать собой! Женщина должна принадлежать мужчине или не доставаться никому больше!
Девушка - интервьюер, с явным отвращением отводит глаза. Первый комментарий с тысячей лайков: “Глаза прячет - сказать то нечего, хаха” и следующий: “Я бы “свозил в Париж” эту самочку”. Проклинаю алгоритм и выключаю телефон.
Отредактировано Семён Коробов (22.09.2025 08:27:32)
