Ascard200, я понимаю, что иду по тонкой грани с эротическим окрашиванием образа мальчика, на котором акцент внимания главной героини. Форма, в которой я пишу данную рапсодию несколько гротескная. Возможно я перегибаю с эротическими элементами палку. Однозначно, текст будет правиться, но не так радикально как предлагаете Вы.

Опять же, где указано в моём тексте, что мальчик "голубой"? Известная часть его тела, ощущается им как тонко чувствующая составная личности. По Вашему, это признак "голубизны"? Примерно такой же, как бритьё растительности на лице, как некто не безызвестный публичный человек заявил в одном из своих выступлений.

Про длинные предложения скажу так - кто-то однажды выразил пожелание побольше длинных заковыристых предложений, так как он устал от царствующего ныне клипового мышления, под которое подстраиваются и литераторы. Что же, давайте будем потихоньку скатываться до примитивизма. Не утверждаю, что у меня с длинными предложениями всё идеально.

Конкретные примеры перегруженности, которые не позволяют усвоить смысл предложения, приведите, пожалуйста, на рассмотрение таковые по существу. Лично я над каждым таким предложением сидел не по малу времени, чтобы сделать понятным. А если у кого-то усваиваются предложения не больше десяти слов, то я не буду ограничиваться таким форматом, не обессудьте.

Отредактировано Амид (19.12.2025 21:51:27)

Часть 7

                                  ТОЧКИ СОПРИКОСНОВЕНИЯ

Мальчик держится руками за живот, а к рукам прижимает коленки. На языке человеческого тела это значит, что ему было больно в круг времени, когда он так устраивался. Болит ли теперь, девочке трудно понять. Он посматривает на неё, не меняя позы, но электрическое поле приобрело иную картину.

Нервная система мальчика сложнее таковой у зайчика или щенка, которых Лика вылечила однажды. Для щенка и зайчонка она сама по какому-то наитию подбирала лекарственные составы. У неё есть скрытые знания в глубине внутреннего существа.
Как бы то ни было, у Лики в крови вместе со страстью к исследованию и постижению тайн природы сидит потребность кого-нибудь лечить: мазать мазями, использовать остренькие инструменты по назначению. Например, самое простое — это поставить укол, оголив кому-нибудь попку, лучше всего мальчишке. Но это пока только желания. Тем не менее Лика уже успела оказать врачебную помощь человеку. Счастливицей была Лона.
Та нечаянно поранилась о шип кактуса видоизменённой формы, которые довольно часто встречаются вблизи периметра. Девочка также сама себе оказывала первую помощь, потребовавшуюся после нападения оранжевой звезды.

Эти полурастения-полуживотные, принадлежащие цветной экосистеме, малоподвижны, незаметно переставляют ложно ножки, перемещаясь на протяжении многих дневных кругов времени на большие расстояния, и способны метать крошечные острые иглы. Вот и попало девочке от такой небезобидной твари в увлекательной самовольной экскурсии к периметру южного сектора.
Правда, путешественница не приближалась к границе вплотную, чтобы не раскрыться, ведь там дежурят старшие воительницы, от которых очень трудно спрятаться, хотя некоторым мальчишкам нет-нет да и удаётся незаметно пробраться.
Получившая ценный урок на предмет осмотрительности, Лика спустила брючки и колготки трико, сделала на бедре в повреждённом месте разрез медицинским инструментом, входящим в комплект её походного снаряжения, и извлекла иглу оранжевой звезды, затем обработала ранку уже готовыми целебными средствами и наложила кружок пластыря.

Пойманный только что загадочный мальчик как раз нуждается в её способностях к врачеванию. Язык его тела достаточно понятен, поскольку он человек, сигналы же первичного и вторичного контуров нервной системы, которые она рассмотрела в нём, а это очень сложная схема, ещё предстоит изучить и начать безошибочно распознавать.
- Не прошло ещё? – спросила девочка взглянувшего на неё мальчишку и улыбнулась.
Он потупил взор и плотнее подтянул колени к ладоням.
Девочка проглотила обильные слюнки, взглянув на синие шорты, натянутые на двух окружностях.
- Посмотри на меня, не бойся, – сказала девочка, придав голосу приветливый тон.
Мальчик бросил на неё осторожный взгляд и снова наклонил голову, да так, что густо-зелёным глазам осталось любоваться одними только чёрными кудряшками.
- Не прячь лицо. Я не буду обзываться, – не отставала девочка, – посмотри на меня, не бойся. Ты хороший мальчик. Красивый. Забудь про гадости, которые я тебе наговорила.
Мальчик послушался и посмотрел на девочку открыто.
- Скажи, почему ты такой странный?
Мальчик подумал и сказал приятным слуху девочки голосом:
- Странные вы, а не я…
- Мы? Кого ты имеешь в виду?
- Мальчишки и ты… и та девушка в кустах... Вы все странные...
- Хм! Какие же мы странные? Странный один только ты! Других подобных тебе я ещё не видела!

Мальчик посмотрел на Лику с вызывающим выражением. Тонкие черты на худеньком лице, выглядящем мягким благодаря плавным линиям щёк, мало вязались с воинственностью. Точёные алые губы упрямо сжались.

Ну почему у него такие алые губки? Прямо как у манекенов! Это как-то подозрительно даже! Конечно, понятно, что всё дело в цвете его крови, тем не менее какая-то связь между ним и манекенами существует. Он такой у неё парадоксальный! Такой нежный, но хочет выглядеть угрожающе. Правда, плохо получается.

- Нет. – Упрямо сказал мальчик.
- Чего нет?
- Я нормальный.

Юная воительница мгновенно оказалась около пленника, преодолев на четвереньках разделяющее их расстояние в ускоренном темпе ОСЫ.
Тот изумлённо с опозданием отпрянул, разогнув ноги и оттолкнувшись ими от примятой травы, продвинулся назад, после чего опять подтянул к себе колени и состроил мучительную гримасу, совсем не испортившую общего впечатления от лица.
На обширной ссадине, украшающей несчастливое колено, через потревоженные трещинки проступили тёмно-красные капли, но мальчик не замечал и в панике стремился убрать ступни от нависшей над ним медузы горгоны.

Разбудившая ОСУ, накладывающую на свою ассистентку определённый характер поведения и восприятия реальности, Лика, тем не менее, не без особого своего интереса рассматривала любопытное сочетание оттенков кожи на переходе от ног к заду в таком порядке: ярко-золотистый, светло-золотистый и совсем уж светлый, по восприятию на их фоне, как чистый белый цвет.

- Не н-а-до, – протянул мальчик, – мне стр-а-шно…

Лика отправила ОСУ в сон.

- А ты не серди хозяйку вызывающим поведением, и она не будет тебя пугать.
Лика расстегнула курточку, сняла с себя и завернула в неё мальчика, включая охваченные его изящными пальцами и плотно прижатые к груди колени.
- Согревайся, глупый.

- Мне… н-не холодно, – немного успокоившись, сказал он.
- Чего? – изумилась девочка. - Лона! Ты слышала, что он сказал?
- Слышала.
- Хм, – Лика посмотрела на вновь затрясшегося под её курткой мальчугана и обратилась к нему: - Что ты имеешь в виду этим своим громким заявлением, а сам весь опять дрожишь?
- М… м-мне… н-не холодно…
Лика внимательно посмотрела на мальчика.
- Ты очень взволнован. Успокойся. Скажи нормально. Без этих твоих пауз.
Мальчик глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
- С-сейчас т-температура окружающей среды д-для меня н-нормальная, – мальчик перевёл дыхание. - Зябко б-было только утром и в-вечером.
- Хочешь сказать, что ты не замёрз?!
Мальчик кивнул.

- Ну ладно, – Лика сняла с мальчика куртку и положила на траву.
Она давно заметила, что он чувствует себя удовлетворительно.
– На нет и суда нет, – бодро сказала юная воительница, ничуть не удивившись такой способности слабого мальчугана. - Мне тоже уже не холодно. Видишь? Могу и брючки снять, только Лона заругается. Мы с нею не на отдыхе. Так что, не думай, ты не один такой холодоустойчивый, – девочка присмотрелась к мальчику: - Чего всё трясёшься, а-а? Ты же не замёрз. Кажется, понимаю. Так зайчики трясутся, когда им страшно. Да ты и сам сказал, что тебе стра-а-шно, – передразнила девочка мальчика. - Одуванчик! Синеглазка!

Мальчик опустил глаза. Разбитые на группки по три прямые ресницы отбросили длинные тени на нежную кожу щёк под тончайшими чёрточками нижних век.

Как он умеет незначительными средствами передавать своё настроение! – восхитилась девочка.

- Не обижайся. Я просто шучу, – Лика села рядом с мальчиком на пятки и огляделась.
Будут ли они видны с противоположного периметра мальчишкам, если те где-нибудь там притаились и наблюдают? Нет, не будут. Она удачно выбрала место. Кустарник загораживает их даже от старшей наряда. И это хорошо. Что-то не хочется показывать той, как юная врачевательница будет мальчика раздевать и лечить.

- Лона, последишь немного за нейтралью без меня? Мальчику нужно оказать первую помощь.
- Послежу. Смотри, только аккуратно. Он всё-таки не Малыш. И не моё запястье.
- Что ты имеешь в виду?
- То, что он кажется хрупким.
- Конечно, я заметила. Он таким не кажется. Он на самом деле такой, как всё, что любит солнце. Я же не маленькая глупая девочка, отдаю себе отчёт. Хотя с моим мальчиком это очень трудно, – Лика взглянула на своего пленника и подмигнула ему.

Мальчик опустил глаза. Его била дрожь, вызванная испугом от последней выходки непредсказуемой златовласой бестии с фиолетовыми губами и фиолетовыми же уголками густо-зелёных глаз, которая, как оказалось, способна в придачу к мерцанию на лице и синтезу голоса ещё и мгновенно перемещаться в пространстве. Когда же раздался ещё и другой голос, тембр которого говорил о зрелости той, кому он принадлежит, дрожь в теле мальчика усилилась и его начало буквально колотить.

Он ещё не видел больших существ, поразительно похожих на людей. Среди ложных мальчиков ему не встретилось ни одного, кого можно было бы назвать юношей. Все выглядели как подростки разного возраста и своим поведением напоминали настоящих ребят. Одни из них производили впечатление приветливых и заботливых, другие вели себя грубо, понукали младшими. От таких грубиянов досталось и ему, но всё же у них не было цели причинить серьёзный вред, а чего ожидать от скрывающегося неподалёку большого существа с голосом юной девушки, неизвестно.

Находящаяся же рядом девочка-подросток, хотя и внушает острое чувство опасности, генерирует вокруг себя особенную ауру, воспринимающуюся как загадочный свет далёкого источника, пылающего в тишине вселенной. Тёплые лучи достигают через черноту безбрежного космоса и нежно касаются души мальчика. Густо-зелёные глаза затягивают и не отпускают. А когда мальчик отворачивается или зажмуривается, они остаются перед мысленным взором и продолжают что-то передавать из своей поглощающей зелёной глубины...
- Встань. Не бойся, – велела девочка, испытывающая сочувствие к трясущемуся мальчугану, который ей не чужой, хотя и к чужому в подобной ситуации у неё нашлось бы немного сочувствия. – Вставай, вставай. Поднимайся во весь рост. Мальчишки нас тут не увидят, откуда бы ни посмотрели.

Он неуверенно поднялся на ослабевшие ноги перед оставшейся сидеть на пятках девочкой, посмотрел на свои предательски дрожащие колени и сцепил кулачки под подбородком.

Вопреки здравой логике он хочет нравиться ей. Красивое личико действует на него магнетически. Пусть эта девочка не настоящий человек, но звезда, которая через неё светит, должна что-то значить.
Девочка смотрит на него снизу вверх. Ему так неудобно и так странно от такого взаимного расположения – его шорты на уровне её лица, и она с интересом на них посматривает.

- Опусти руки по швам. Я хочу видеть твоё лицо полностью, также как и шортики.
Мальчик послушался.

Лике нравится своя позиция по отношению к стоящему перед ней подарку кругов. Это новый ракурс, в котором она имеет удовольствие рассматривать вблизи мальчишескую фигуру вообще, и в частности, своего гармонично сложенного мальчугана.
Что дальше? Что она собиралась делать?

Мальчик вздрогнул, когда девочка, привстав на колени, крепко взяла его за бёдра, расположив ладони на линии шорт. Его руки машинально схватились за узкие кисти девочки, которые так горячи, словно накалились на солнце. Их незыблемость в противостоянии мальчишеским усилиям только подчёркивает, какой он слабый в сравнении с нею, хотя оба одинаково выглядят хрупкими.
- Убери свои руки от моих рук, – сказала она.
Мальчик убрал и снова сцепил кулачки под подбородком.
- Опусти их. Не мешай мне смотреть на твоё лицо.
Мальчик опустил руки.

Девочка завела ладони ему на зад и тщательно ощупала шорты.
- Из какой интересной ткани они сделаны. Материал приятный на ощупь. Гладкий. Прочнее, чем кажется на вид. Первые люди постарались. Откуда мальчишки вытащили их на свет? У нас в замке ничего подобного таким шортикам нету. Тебе в них приятно? – девочка вопросительно взглянула мальчику в глаза, осмелившемуся на неё посмотреть.

Какая она красивая! Голова запрокинута, из-за чего струи золотых волнистых волос изогнулись по обеим сторонам слегка овального лица. Они уложены за хрупкими плечами в капюшоне термобелья серого цвета…
– Чего молчишь? Я же тебя спросила.
Мальчик утонул в густо-зелёной глубине, взглянув в глаза девочки.
- Мне в них комфортно...
- Комфортно! – передразнила она. - Много у вас стильной одежды?
- У кого у нас?
- Ты мальчик или девочка? – ладони Лики оставались на выразительной попке, выдающейся назад, представляющейся "идеальным" полукругом, если взглянуть на неё сбоку.
Получающая удовольствие от контакта ладоней с поверхностями под ними, девочка вытянула вниз пальцы и деликатно подцепила ноготками мягкие участки, подчёркнутые закруглёнными складками. При движении мальчика, они слегка выглядывают из-под свободных нижних кромок шорт, и девочка была очарована ими, несмотря на свой гнев.
– Чего молчишь? Может мне опустить глаза и самой поискать ответ на шортиках? Есть ли на них где-то близко к ногам любопытный бугорок?
- Я мальчик, – поспешил он с ответом.
- Ну вот, а спрашиваешь: «У кого у вас?» У мальчиков, конечно. И так, ответь, как много у вас стильной одежды?
- Я не знаю, сколько у мальчиков одежды. Эти шорты мои. Я их нашёл сам.
- Сам? – искренне удивилась девочка. - Очень интересно! У вас маленькие мальчики вроде тебя находят самостоятельно стильную одежду и носят её? Сколько же её там? Наверное, очень много, раз и тебе досталось.
- Я нашёл только то, что на мне, – сказал мальчик, с опаской глядя на девочку вниз.
Она припала подбородком через его рубашку ко втянутому под грудной клеткой животу и надавила ладонями на выступающие назад полуокружности, прижимая к себе мальчишеские бёдра.
- Не так много. А я-то уже размечталась… обманщик…

Он стоял смирно, боясь пошевелиться.

- Ты смотрел на себя в зеркало, когда одевался? Представляешь, как шортики выглядят со стороны? – спросила Лика.
Он отвёл глаза.
- Не смущайся, я с тобой согласна. Одежда не всегда должна закрывать. Так считают многие девочки. Но почему бы и некоторым мальчикам так не считать, правда? Я тебя очень понимаю. Такие симпатичные складочки сзади нельзя прятать. Мальчишки не оценили твой взгляд на высокую моду. Они грубые и неотёсанные, а ты утончённый.
Мальчик ничего не ответил.

- Не хочешь поддерживать разговор? Это невежливо с твоей стороны. Ты же хороший мальчик. По тебе сразу видно. Скажи, кто тебя научил ухаживать за собой?
- Никто.
- Не может быть. Я у тебя не первая хозяйка. Признавайся, у какой девочки ты был до меня?
- Ни у какой.
- Как же ты научился чистоплотности?
Мальчик пожал плечами.
- Что это значит?
- Не знаю, – пояснил он и, глядя в сторону от девочки, продолжил: — Просто… всех детей приучают к элементарной гигиене. Так принято, - мальчик посмотрел девочке в глаза: — Уход за собой не требует большого умения. В детской группе учат всему необходимому для этого… ну, или почти всему… Я плохо что помню… обрывками…

- Посмотри на меня, – сказала Лика, когда алые губы, за которыми она наблюдала, перестали шевелиться.
В широко раскрытых густо-синих глазах, и так взирающих на неё, изобразился вопрос. Она ответила на него:
- Твои слова радуют. И сам ты мне весь нравишься. У нас есть общие стороны. Можно сказать, точки соприкосновения. Я буду тебе доброй хозяйкой и по мелочи наказывать не стану, только если совсем от рук отобьёшься. Слушайся меня, и всё будет хорошо. Понял?
Мальчик согласно тряхнул кудряшками.

Какие у него пушистенькие колечки! Искрятся на солнце! Чёрный цвет волос мальчику к лицу. Да и не представляется без них условно треугольное личико. В окружении кудряшек другого цвета или, например, вообще в окружении прямых локонов, оно потеряет свой особый очаровательный образ.

- Расскажи про гигиену, – Лика стиснула пальцами правой руки захваченную складку.
Использованное мальчиком слово ей знакомое, и оно как будто бы подлило в реактор её желаний радиоактивного вещества.
Мальчик же, перенёсший в результате последнего акта девочки яркое впечатление, напомнившее о её тактильном контакте с ним и о его беспомощности рядом с нею, собрался с мыслями и начал:
– Ну… самое элементарное это… ногти остричь… умыться… почистить зубы… уши проверить…
Мальчик посмотрел на девочку. Та ожидала продолжения.
- Не стесняйся. Я твоя хозяйка. Мне можешь рассказывать и то, о чём с посторонними девочками не следует делиться. Что там ещё дальше?
- Ещё, – продолжал мальчик, — водные процедуры...  - и снова замолчал.
- Ну хорошо. Что требуется для водных процедур? – направила его девочка.
- Средства ухода за волосами…
- А ещё?
- И за телом...
- Продолжай. Какие средства?
- Ну… например, туалетная вода… шампуни, бальзамы... - мальчик опять запнулся.

Как нелепо! Он стоит во весь рост перед находящейся вплотную к нему стоящей на коленях девочкой, которая держит свои горячие ладошки у него на заду, деликатно гладит горячими пальчиками вдоль и поперёк или грубовато стискивает, так, что ощущается встряска на мягких участках, но попа, на удивление, не обижается на бесцеремонные выпады. Ему неловко и непривычно. Он боится шелохнуться и рассказывает, что приходит на ум, а на ум сейчас пришло слово, которое трудно произнести вслух, но он честный и в силу своих положительных качеств личности обязательно договорит девочке, которой, невзирая на все страхи и объективные риски, хочется идти навстречу.

- Ну-ну. Что там пониже? – предвосхитила его ожидающая Лика.
Устремив взгляд в сторону, в тень под листвой, где несущие ветви кустарника плотным рядом торчат из невысокой травы, мальчик с трудом договорил:
– Ну… эти самые… бальзамы для интимных зон…
- Да! - нисколько не смутилась его собеседница, наоборот, обрадовалась. – Я сама активно пользуюсь такими средствами! Значит, и ты пользуешься? Как здорово! Я говорила, у нас есть точки соприкосновения! Продолжай.

Мальчик несмело на неё взглянул.
Какая она непосредственная и откровенная с ним! Ему тоже хочется быть откровенным. Желание исходит из глубины души. Только робость мешает…

- Мне неловко... – признался мальчик.
- Доверься мне. Я твоя хозяйка. Ничего не скрывай. Ты очень нравишься мне. Смелее!
- Ещё… - продолжал ободрённый мальчик – ещё… есть умное бельё...

- Чего...? – удивлению девочки не было предела.
- Умное нижнее бельё... – повторил мальчик. - У меня такие трусики...
- Ты придумываешь!
- Не придумываю! Я никогда не вру! Мои шорты тоже относятся к умным вещам…
- Ну ладно, продолжай, – не стала Лика с мальчиком спорить. – Чего там твои трусики умеют?
- Они следят за чистотой тела... освежают…
- Сами трусики?!
Мальчик кивнул.
- А что делают милые шортики? – Лика погладила упомянутый предмет одежды, от чего мальчик опять смешался, так как перестал замечать присутствие ладоней девочки, пока те оставались у него сзади неподвижными, ощущалось только тепло, как будто бы грело солнце, а теперь ладони ярко напомнили о себе.
- Перестань стыдиться хозяйку. Отвечай.
- Они просто умные…

Больше мальчик ничего не собирался девочке рассказывать и просто смирно стоял.

- Ну хорошо, - Лика просунула пальцы под резинку шорт...
Мальчик вцепился в её руки своими слабыми руками. Дрожащие пальцы, испачканные зелёным соком травы и чёрной почвой, удивительно прохладные, сомкнулись на её кистях.
- Не надо! Пожалуйста! – попросил он.
- Отчего же?
- Ну, пожалуйста…
На Лику глянули широко раскрытые глаза, в которых была синяя бездна, уносящая девочку неведомо куда и вместе с тем просящая.
- Стесняешься показать мне свои умные трусики?
Мальчик густо покраснел. Лицо и верхняя часть шеи налились пурпуром. Он отвернулся от девочки изящным поворотом головы.

Обиделся, – подумала Лика, – какой чувствительный.
Ей нравится его умение доносить малыми средствами своё внутреннее состояние.
- Посмотри на меня.
Мальчик послушался, повернул голову и взглянул вниз. Густо-синие глаза блестели от жидкого масла. Одна капля упала Лике на щёку.
- Ладно, одуванчик, не буду настаивать! Дам тебе небольшой круг времени привыкнуть к своему новому положению! Повернись!
В густо-синих глазах выразилось непонимание.
- Как ещё можно повернуться, стоя ко мне лицом? – укорила Лика непонятливого мальчишку. - Конечно же обратной стороной! - И девочка сама повернула его, перебирая ладонями по линии бёдер.

Она получила огромное удовольствие. Внимала сочетанию твёрдого и мягкого на узких бёдрах в движении. Внимала через тонкую синюю ткань, вместо толстого серого трико, в которых бегают по замку ручные мальчишки.
Круги знают, чем Лику пронять.

По нижней линии элегантные шорты самую малость, но так, чтобы гарантированно заинтриговать, открывают постороннему взгляду две изумительные складки, от которых девочка… кажется… теряет разум. И ещё, у неё образуется понимание, что потерю разума ускоряет факт существования между нею и ним общих точек соприкосновения.

Отредактировано Амид (22.12.2025 21:18:14)

Часть 8

                                      ВСЁ ПОДЧИНЕНО КРУГАМ                                                             

Какие они сдобные и аппетитные — мягкие участки, дозированно выпущенные умными шортами наружу. Они подчёркнуты складками и над ними слегка позолочены. Не удивительно. Ведь они принадлежат мальчику-солнцу, сошедшему с дневной полусферы неба.
Выше позолоты, дальше под синими кромками, если под те заглянуть, они светлые. Они видятся краями чего-то бархатного. Они настоятельно просятся на зубок!

Лика мотнула головой, сбрасывая наваждение.

О чём это она подумала? Она разве животное, которому требуется плоть другого существа для поддержания собственной жизни? Нет, этого не может быть! Это не так!
Что у неё там проскользнуло в уме, когда она восхищалась упругой тонкой кожей на сочной мякоти и пупырышками, высыпавшими на поверхности кожи после того, как пальцы проникли под нижнюю кромку шортиков?
Кажется, это «гусиная кожа», подсказывает ей внутреннее существо. Явление необыкновенное, и благодаря ему поверхность ощутилась бархатистой...
Точно! Ей подумалось, что это на что-то похоже…

Лика погрузилась в размышления, взирая на шорты у себя перед глазами и на пальчики, подсунутые под них.

Ну правильно! Вот и разрешилось всё благополучно для романтичной девочки. Она никакая не кровожадная!
Это фрукт. Он упругий и мягкий. Сочный. Золотистый. Местами отдаёт в красноту. Кожица у него тонкая и бархатная, приятная на ощупь. И форма у него визуально разделена на две доли.
Вот на что похожи мягкие участки мальчика, выпущенные шортами наружу. Так на неё влияет воспринимаемая органами чувств информация.
Сквозь изысканный цветочный аромат, источаемый шортами, она улавливает флюиды его «феромонов» и понимает их… точнее, принимает.

Лика вытащила пальцы из-под синих кромок, слегка оттопыренных от тела.
Оставленные пальцами чуть позолоченные участки видятся краями чего-то большего… они сферической формы.

Всё в мире подчинено кругам! Два периметра, один девочек, второй мальчиков; выступающие из-под короткой растрёпанной рубашки гармонично выраженные половины, облечённые эластичной тканью шорт — всё это проекции кругов. Круги являют себя во всём!
Они видятся в двух возвышенностях, имеющих между собою впадину, по которой проходит нейтраль, а в прогрессирующей проекции они два огромных кольца защитных барьеров на невообразимой по размеру площади, которая по логике устоявшегося порядка вещей имеет большую вероятность так же быть кругом или сферой куда больших масштабов. Круги везде. Они вложены один в другой. Они диктуют правила. Они проникают в сознание и там царствуют. Последовательность кругов прослеживается как в глобальных измерениях пространства, в которых существуют небесные тела, и малых элементах мира, как капли дождя, так и в области нематериального характера.

Например, два круга периметров можно рассматривать как образованную ими восьмёрку. Проекция восьмёрки продолжается в числе мальчиков, пришедших к линии нейтрали, проходящей в ложбине, разделяющей две возвышенности, которые некогда сатирически интерпретировала Лона. Мальчиков было восемь. Восьмого из них запросто перепутать с девочкой. Почему именно он восьмой, а не кто-то другой? Потому что он выделялся среди остальных. Они образовали собою круг и подтвердили его статус восьмого, поставив в центр. Он отвечает собою на заданный Ликой смешной концептуальный вопрос, так как сразу не сообразишь, кто он такой — мальчик или девочка?

Как две небесные полусферы, дневная и ночная, зовут Лику в свою глубину, так пара замечательных полусфер мальчика, левая и правая, обладают непреодолимым притяжением и поглощают её сознание. То, что ей видится под откровенными шортами, честно передающими детали поверхностей под собой, остаётся для девочки покрыто вуалью загадочности.

Что с нею происходит? То её возносит на вершину, то бросает в какую-то холодную низину, которая отнимает силы... и далее по тому же кругу из двух вершин... или половин? Всё перемешалось. Одно выходит из другого. Всё в мире подчинено кругам! Поистине они во всём! Круги в кругах!

Лика сглотнула накопившиеся во рту слюнки и поддела пальцами резинку шорт, которая представляет собою кольцо вокруг талии. Мальчик резко отступил от девочки и рассеял своими неосторожными действиями волшебный туман, застилающий её разум.
Туман прекрасный! Кажется, сиреневого оттенка.

- Не дёргайся! Встань на место! — от досады приказала она ему тоном, не терпящим возражений.
Мальчик вернулся и застыл перед девочкой.

Они здесь одни, подумал он в смятении, а та девушка их не видит. Что бы он делал, будь по-другому?
Нет, ему, конечно, стыдно перед этой особой, которая упорно выражает намерение спустить с него шорты. Но перед той… прячущейся в кустах девушкой… как-то… он не может объяснить своё состояние… если уж стыдиться, то пусть только перед одной этой девочкой, которой ему хочется идти навстречу.

- Молодец. Так и веди себя безропотно. Тогда я буду с тобой добрая.
Обуреваемая страстью к познанию новых для себя горизонтов, Лика снова взялась за милые её атомному сердцу шортики.

Мальчик же необычайно гибко для мальчиков изогнулся, извернулся и взглянул на неё, минуя своё плечо. Грациозная шея блеснула золотистым глянцем, а тянущаяся вдоль позвонков на шее гряда наиболее заметных на теле бесцветных волосков при повороте головы на краткий круг времени высветилась в косых лучах солнца искристым золотым ореолом. Девочка восхитилась. Резинка у неё выскочила из пальцев.

- Шорты не снимутся! — встревоженно сообщил ей мальчик, опять ломая волшебную идиллию.
- Хм! Хотела бы я на это посмотреть. Подними свою рубашку и держи. Она мешает.
Мальчик нехотя послушался.
Из-под задранной рубашки с абстрактным, не акцентирующим на себе внимание рисунком, девочке открылась узкая талия, на которой вдоль линии позвонков от резинки в синей ткани тоже тянется гряда бесцветных волосков, более длинных, чем остальные вокруг, не такие уже заметные.  Лика просунула пальцы под резинку и потащила вниз…

– Чего это они? — удивилась она и остановилась.
Резинка затянулась, как петля, врезалась в золотистую кожу.
- Ай! Ай! Мне больно! — запротестовал мальчик, но край рубашки не бросил.
Лика выдернула прищемленные пальцы.
- Я говорил, что они не снимутся. — сказал мальчик, снова обернувшись к ней.

Загадка не разгадывается?
Лика подняла глаза.

- Объяснись немедленно!
- У них такой протокол. Под открытым небом они не снимаются. Я не могу их перенастроить. Очень высокая защита.
- Хм… Но я твоя владелица, и они должны меня слушаться. Встань прямо.

Мальчик выполнил. И тут же раздался сочный шлепок.

- Ай! — громко выкрикнул мальчик и приложил ладони к шортам перед глазами у девочки.
- Убери руки, — велела она ему, — а вы, шортики, быстро снялись, если не глупые!
Лика дождалась, когда мальчик уберёт руки, и взялась за резинку. Осторожно потянула вниз. Шорты повели себя как обычная одежда, словно и не было с ними инцидента.
Охваченная трепетом познания нового, Лика продолжила начатое действие и беспрепятственно спустила присмиревшие умные штанишки по золотистым ногам до коленных изгибов.

Как и наметились у девочки подозрения, навеянные выглядывающими там и тут из-под краёв синей ткани участками светлой кожи, две округлые половины с ямочками по бокам оказались светлые.
Удивительная картина: золотистые ноги и талия (спина большей частью под рубашкой) контрастируют с условно белой областью посередине.

Удерживая рубашку выше пояса, мальчик стоял смирно. Оголённая часть остро ощущала открытый воздух и солнце.

Ой… Какое же это солнце? Это лицо девочки так греет, ведь они в тени от кустов! Солнце касается только его шеи и плеч, когда ветка чуть отклоняется от лёгкого ветра.
Как ей удалось справиться с непреклонными шортами? Что она сделала с ними такое? Сломала ударом?

Алые губы изъявили намерение растянуться, но сдержались и вернули себе нормальный вид.
Девочка всего этого не видела.

Пусть что будет, то будет. Какая теперь разница, сломаны они или нет? Он не может влиять ни на что с того часа, как встретил маскирующихся под людей существ, которые имитируют похожую на «Зарницу» игру.

Перед мысленным взором расстроенного мальчишки проплыл образ чёрного кресла, которое тоже не оставило ему выбора:

- Садитесь! – требовательно звучал эмоционально подкрашенный голос ИИ. – Вам необходимо пройти специализированную процедуру согласно с установленным протоколом о неограниченном пребывании в биологически активной среде в условиях пригодной для дыхания атмосферы на фоне повышенного ультрафиолетового излучения!

В тот момент ему ещё не было известно о вредной черте в характере шорт. Он разулся, снял рубашку, снял шорты и трусики и, преодолевая страх, ощущая открытый воздух утончённой попой, реагирующей на всё с особой остротою, обречённо подошёл к креслу. Оно ожидало его в глубине помещения как свою жертву-рыбку…

В отличие от мальчика Лика переживала иные чувства.

Поистине, всё принадлежит кругам! Она как будто наступила на один такой гигантский круг и заскользила ногами по его наклонной плоскости! Виноваты в случившемся две окружности значительно меньшего размера, но большого значения для них обоих — для девочки и её мальчика. Они словно бархатные снаружи и утончённые по своей внутренней сути. Они желают всем только добра и обо всех думают положительно. Это соблазнительная парочка! Они один от другого не отличимы, как близнецы. Они вместе всегда. Их нельзя разлучить ни при каких обстоятельствах, как бы кто ни старался разъединить. Они тесно жмутся друг к дружке. Они вроде разделены проходящей между ними глубокой линией, но едины. Лика видит их в цельной картине без прикрытия синей ткани. Они позолочены по нижнему краю, а выше белые.

- Мальчик, где твои трусики? – наконец вспомнила Лика, что умеет говорить.
Она опустила свою собственную, облачённую сначала в повседневное нижнее бельё, потом в тёплое толстое трико серого цвета, а поверх него ещё и в защитные бурые брючки, попку на пятки, защищённые добротными сапожками, и, пригнувшись пониже, заглянула прямо под две отмеченные сверху позолотой, повторяющей очертания отсутствующих шорт, горизонтальные складки в сквозной просвет между составленными вместе золотистыми ногами, резко контрастирующими с вновь обнажённым сектором фигуры.
– Мальчик, не молчи. Где твои трусики?

Прислушивающаяся в кустах Лона, хорошо знавшая о слабостях ученицы, схватила зубами рукав курточки близко к запястью, чтобы не рассмеяться вслух. Птичка, присевшая поблизости на ветку отдохнуть, поспешно вспорхнула и улетела. Сам мальчик крупно вздрогнул, а две его высокие и светлые по оттенку кожи, сияющие в диапазоне слабых электрических полей половины продолжали выступать к непредсказуемой девочке и передавали непосредственному владельцу ощущение, подобное тому, которое испытывает человек, против воли кем-то подталкиваемый к грозящей опасности.
И никуда их не спрятать. Они по своей природе всегда выступают. Выступают, правда, назад, но это ничего не меняет в их положении. Они так устроены на свою беду и очень редко на счастье.

Лика, наконец, что-то разглядела, хотя и была ослеплена сияющей белизной выступающей к ней части фигуры в виде парочки близняшек, одна из которых, правда, понесла печать запечатления ладонью. Девочка проглотила излишние слюнки, уже становящиеся с этим мальчишкой в порядке вещей, и неуверенно произнесла:
- Прозрачная ленточка вокруг таза и отходящая от неё вниз сужающаяся полоска, скрытая большей частью пухленькими половинами, и потом показывающаяся снизу в просвете между золотистыми ногами широкой полосой, охватывающей что-то восхитительное и забавное нежно-алого оттенка, как будто разделённое вдоль напополам прелестной выделяющейся на испещрённой замысловатыми морщинками поверхности округлым жгутиком… или ниточкой… и есть твои трусики?

Мальчик кивнул. Чёрные колечки кудряшек всколыхнулись. Гряда длинных бесцветных волосков на шее метнула в лучах солнца разноцветные искры.

Сама природа не перестаёт указывать Лике, что он невероятный мальчик.
«Будь с ним осторожнее, моя девочка. Он очень хрупкий. Не навреди ему своей необузданной силой».

Кто это сказал?
Лика покрутила головой.
Она и сама понимает, какой он хрупкий и воздушный. Не надо её предупреждать! Отстаньте от неё…
Лика придержала свой норов.
Это вы, круги? Я благодарна вам за подарок. Мальчик утончённый, и его одежда тоже утончённая. Я юная воительница и будущая великая охотница, смело встающая перед грозящей опасностью. Я принимаю его утончённость и не буду удивляться прозрачным, более чем ажурным трусикам. И другому, что в нём обнаружится.

Девочка спустила как будто бы взгрустнувшие шорты по глянцевым голеням до самой травы и отпустила. Они расположились вокруг щиколоток мальчика несчастной синей тряпочкой.
- Не бойтесь, шортики, – ободряюще сказала им Лика, – ваше сокровище никуда не денется. Я вас верну на белую попочку, чуть позолоченную снизу.

Лика подняла взгляд по золотистым ногам и взяла мальчика за бёдра в районе светлой области, удивительно точно повторяющей контур шорт. Волны пупырышков, создающих эффект «гусиной кожи», побежали по лёгкому телу одна за другой.
Лика напрягла зрение.
Выпуклые точки возникают попеременно в сетчатой структуре кожного покрова. Наблюдающееся явление больше не раздражает новоявленную хозяйку. Даже наоборот, нравится.

Лика крепко стиснула пальцами мальчишеские бёдра и направила его на разворот. Он выразил категорическое нежелание поворачиваться к ней передом. Уперся расставленными ногами в зыбкую опору из густой, но короткой травы и схватил девочку за запястья бессильными прохладными пальцами, нетипичными по изяществу для обычных мальчиков. Спущенные до травы шорты растянулись на щиколотках. Прилегающая к низу прозрачная ткань невиданных трусиков обнаруживает под собою на раскрытой мальчиком густо-зелёным глазам девочки узкой плоскости, являющейся кратчайшим путём от зада к переду, что-то интересно сочетающееся с условно белым окружающим фоном по характеру, как филигранное украшение. Оно как будто делит мальчика снизу вдоль напополам. Навевает смутную ассоциацию, оставляющую в сознании неопределённый осадок. Это что-то — кожистое образование в виде круглого жгутика или ниточки. Но Лика обещала кругам ничему не удивляться, что обнаружится у их подарка в настоящем и будущем.

- Ладно, одуванчик! Дам тебе ещё круг времени привыкнуть к своему положению и не препятствовать хозяйке. Но учти, так не будет продолжаться долго. Привыкай скорее. Встань ровно.

Мальчик послушался.
Лика вернула встревоженные шорты на место.
Они с огромным облегчением прильнули к полукругу мальчика, объяли заботливо со всех сторон и благодарно просигналили девочке.

Ну правильно! Это ей не показалось. Они же умные, как утверждает мальчик, и обладают собственным сознанием. Они считают хрупкого мальчугана своей драгоценностью, особенно самую ранимую часть его тела, которую объемлют и овевают тонкими ароматами незнакомых цветов, наверное, из того мира, что и раковины у неё в личной комнате, выполняющие роль умывальников.