7. Взросление. Но, не совсем.

   Когда я заканчивал 9-ый класс, а Женька - свой шестой. То мы все лето провели врозь. Меня, папа с мамой, отослали на все каникулы в свои родные пенаты - в город Липки, Тульской области. Ну, а Женьку заслали, вообще, черте-куда! В какое-то Березово, на Югру...

   Я был, конечно, в Липках давным-давно совсем мелким, но сейчас... Шел по улицам этого удивительного городка - и просто "душа пела"!! Я все вспоминал на ходу... Полностью вспомнил всю дорогу, от автовокзала до бабушкиного дома. Я даже вспомнил моего другана Серого... И Таньку, с соседнего дома!! Наши дома были похожи - двухэтажные, деревянные. Буквой "П"... Чем ближе я подходил - тем больше воспоминаний накатывало на меня. Вот - мы с Серым хватаем двумя руками ягоды крыжовника и суем себе поспешно в рот, крыжовник здоровенными кустами рос перед зданием милиции:"Быстрее-быстрее, Андрюха! А то они нас засекут!!" Мы корчим лица от здоровенных, кислющих ягод, но глотаем их. А вот - Серый, со всей дури, барабанит мне в окно утром (бабушкина квартира была на первом этаже). "Зырь-зырь, чо у меня есть-то!" - "Калейдоскоп, что ли?..." - "Сам ты - скоп! Это... это... как его. Фей... фей... фейрк, во! Айда, его запускать!" Потом - мы с Серым и Танькой, как-то раз, убежали на речку, Упа вроде называлась. И там я научился плавать, когда Таньку подхватило течение и унесло на середину реки. Она так закричала, что я не смог удержаться и прыгнул за ней... Хотя Серый сразу же сказал, на берегу:"Ты, даже, не суйся в воду!! Понял?! Не умеешь плавать - стой на берегу!" Так и научился... без всяких бассейнов.

   А когда повернул с переулка и увидел дом, то сердце застучало, как бешенное. И вот - те же самые пять невысокие деревянные ступеньки перед подъездом - тут уж слезы, сами собой полились из моих глаз... Я же тогда, десять лет назад, знал каждую ступеньку! Какая и как скрипит, и если надо было тихонько улизнуть от бабули, то прыгал в окно, на клумбу.

   Пока я стоял и пялился на эти ступеньки, дверь открылась и вышла статная женщина, с длинной тугой косой, перекинутой на грудь. Я чувствовал, что вот-вот, прямо сейчас, упаду в обморок - это была тетя Маня, младшая сестра моего папы... Когда меня, пятилетнего оболтуса привозили сюда на все лето, то именно она всегда следила за мной, как нянька! Ну и нянчилась со мной, конечно. Она была большой выдумщицей и всегда собирала вокруг себя всю-всю местную детвору. Устраивала всякие представления, изображала знаменитых артистов, пела и плясала - ну и, конечно же, легко поступила в театральное училище.

   - Мальчик, тебе кого?..

   Тут я не выдержал и, заревев во весь голос, подлетел к тете Маши и обнял ее... Стыдно было очень, но я ничего не мог с собой поделать...

   - Ну-ну-ну... Успокойся. Ну чего ты - заблудился, да?.. Сейчас мы все найдем!!
   - Тё... тё... тётя Ма-а-ня! Это я - Ан.. Андрей!
   - Ггг... Господи... Божечки ты мой!! Как ты вырос-то, малыш!.. А как... А почему... А что же не написали-то, что ты приедешь-то?!
   - Нн... нне... Не знаю!

   Вообщем, оказалось что тетя Маша, совершенно, случайно приехала в Липки из Тулы, в дом своей матери. За своим свидетельством о рождении и если бы он ей, вдруг, не понадобился - то стоял бы я перед закрытыми дверями...Тетя Маша, не слушая моих отказов и отнекиваний, захватив свое свидетельство, увезла меня в Тулу, к себе домой.

   А у Женьки еще хлеще было!! Ее посадили в самолет, под присмотр какого-то дальнего знакомого и уехали из аэропорта. После пересадки, когда они сели в городке и знакомый ее родителей спросил:"Ты знаешь куда идти?" Женька, как обычно брякнула - "Знаю!" А когда она подошла к берегу реки, то увидела, что дома-то ее дедушки и нет - все было сметено, в половодье, рекой...

   - А как так-то?! Твои, что ли, не звонили? Ну, что ты приедешь...

   Женька вздохнула:
 
   - Нууу, понимаешь, Дю... Дедуля очень-очень старенький, ему тяжело идти на межгород, за пять километров... Мы только под Новый Год ему звонили, да на день рождения...
   - Ну и что ты делала?..

   ...Женька села на самый обрыв и уставилась на то место, где когда-то стоял крепкий деревенский дом дедушки - теперь же там бежала река. Она сидела и болтала ногами, любуясь водой, которая под лучами заходящего Солнца переливалась густыми красками акварели. Уже было около десяти вечера, когда ее окликнула проходящая мимо женщина:

   - Девочка! Девочка!! А ну!! Уйди сейчас же с обрыва!! Немедленно! Он же еще обваливается! - Женька испуганно подскочила и выбежала на дорогу, где её тут же допросили:
   - Ты кто?.. Где живешь-то, а?
   -...вот, тут вот... стоял дом моего дедушки...
   - Ой!! Так ты внучка Петровича?!.. Так снесла его река-то, прям вместе с домом и снесла, Господи помилуй... А где твоя мама?
   - Дома...
   - Аааа! Так ты с папой прилетела, да?
   - Нет, одна... Ну... с дядей Пашей, но он уехал куда-то к себе.
   - А... а куда ж ты сейчас-то, сердешная?! Ночь же на дворе! Господи... А вот что!! Пойдем-ка ко мне, переночуешь, а с утечка и решим, что с тобой делать.
   - Хорошо...

   Тетя Клава оказалась очень добродушной и веселой женщиной, она часто смеялась во весь голос и Женька заливалась ей вослед. Хотя она и была матерью-одиночкой двух шкодливых и непослушных сыновей. Они постоянно забегали на кухню, где Женька сидела с тетей Клавой и за чаем пытались найти общих знакомых и хватали - то кусок хлеба, то конфетку и во все глаза таращились на Женьку.

   - Ну, а Плашниковых-то, Плашниковых знаешь?!.. Нууу, дом-то у них, возле магазина!
   - Неее... Я только Ксюху Третьяк помню, а где она живет - не помню...
   - Третьяк?! Так Палыч же - летчик!! А ну-ка, побежали к нему! Аааннн, нет... засиделись мы с тобой, уж скоро заполночь. Давай-ка укладываться, завтра с утра и побежим...

   Женька, с горящими глазами, рассказывала...

   - Она меня сразу же узнала! Ксюха!! У нее еще больше стало веснушек! - Они кинулись друг к другу, как будто были родными сестрами, разлученными на года... Все взрослые вокруг стояли и молча смотрели на их неудержимое счастье встречи...

   - Папа, папа!!! Ты же мне сам обещал!! Что, если я сдам всё на пять! То ты, то ты... - Женька тихонько сидела на скамейке и даже боялась пошевелиться, когда ее детская подруга, с гневом, накидывалась на своего отца.
   - Ксю... Но... Но... Это же - невозможно! Ну вот, совсем никак!!
   - Значит - ты врун, врун!! И тебе нельзя больше верить!! И я тебе никогда больше не буду верить!!!

   Тут, даже, Женька испугалась... Дядя Ваня встал и замер... Кулаки его сжались так крепко, что побелели кончики пальцев. Все молчали, только Ксения еле слышно всхлипывала.

   - Хорошо, Дочь... Я - преступлю Закон, но сдержу свое слово перед тобой!! Завтра вылет, в восемь ноль-ноль. - И он ушел... Женька кинулась к подружке и начала ее отговаривать от "ее выигрыша". Но Ксюха, упрямая сибирская девчонка, твердо сказала:"Нет!! Дал слово - держи! Разве не так?!.."

   Ну и... полетела-таки Женька в Иркутск, на военной "сушке", за спиной Ивана Павловича - модель она, конечно, не помнила:"Нууу... такая. Как у деда был такой утенок - Гоша, а цвет-то какой обалденный!! Нежно-голубой и синевато-синий..."

   - Дюююю!... Ты просто представить себе не можешь!!! Каааакая это красота была вокруг!!! Как будто сидишь в аквариуме, а вокруг - несутся облака, вниз и вниз!! Так вот, вжух-вжух!! Я, правда... потом чуток не помню кое-чего... Наверное, заснула...
   - Женька... ты, так-то, подставила Иван Палыча, конкретно!! Согласись?!
   - Я... я... я не хотела!! - И разревелась, как будто в детском садике.

   Сейчас-то я понимаю, что для двенадцатилетней девчонки - это простительно...
   С другой стороны, Женька поняла, что такое - мужское слово. И кто есть тот, кто не смотря ни на что, может его держать.