Конкурсные работы:
Работа №1
Первый день.
Тополиная пушинка упала на карниз за окном, завершив свой вздорный ветреный полёт. Стены расцвели утренним, нежно розовым цветом, словно румянец восьмиклассницы…
Свежий ветерок из форточки принёс весенний аромат сирени, и я с удовольствием, полной грудью вдохнул запахи майского мира. Мир был прекрасен.
А я был жив.
Вот только ноги после операции ныли, противно так, как зубы ночью.
В голове была то ли буря, то ли осенний тягучий дождь, переходящий в снег. Полный жизни пейзаж за окном и белоснежная простынь, гладко лежащая там, где кончаются мои колени никак не складывались в единое мироздание.
Это был мой первый день после ампутации.
* * *
Работа №2
- Скажите, как его зовут... ту-ту-ру-ту-ту-ту, - напевал Буратино, шлепая первого сентября по лужам.
Папа Карло выдал деревянному мальчику азбуку, бумажную курточку, резиновые кеды и полосатый колпачок:
- Учись, Буратино, хорошо, через девять лет поступишь в техникум, станешь сварным... хотя, пожалуй, лучше тебе по сантехнической части.
В школе было совсем не празднично, линейку отменили из соображений безопасности, и вахтерша, глянув в какой-то список, хмуро сказала:
- Буратино Жопетов... тебе в первый ве, куртку в гардеробе повесь.
Найдя класс, юный герой открыл дверь и широко улыбаясь произнес тоненьким голоском:
- Привет ребята, меня зовут Буратино, я буду с вами учиться!
В классе повисла гробовая тишина, наконец, один толстый мальчик ошалело выдавил:
- Слыш, лимонад, а ты че голый-то, из какого аула приехал?
Сзади подошел другой мальчишка и натянул колпачок Буратино до самого носа:
- Деревяшка, ты че такой дерзкий, без штанов, но в колпаке... принесешь за это мне завтра пять медяков, а то я тебе на пузе мое имя вырежу!
Буратино, поправив колпак, испуганно смотрел по сторонам, его взгляд зацепился за девочку с синими волосами.
- Чего пялишься, носатый, я тебе кукла что ли, свали в закат!
Через полчаса Буратино с азбукой под мышкой шагал в сторону ломбарда и бормотал:
- Девять лет... туру-ту, девять... пожалуй, ну его, туру-ту-ту, на фиг...
Говорят, еще через полчаса его видели в магазине "Аламо: спорттовары, оружие", где он негромко говорил продавцу:
- Двенадцатый калибр, самозарядка... сорок пятый калибр с лазерным прицелом, ту-ру-ту, плазменная винтовка дальнобойная... УЗИ девять миллиметров...
* * *
Работа №3
Открыв дачную калитку, Полина покричала: «Андрюша, сынок!» и осеклась на полуслове: в глубине сада мелькало что-то воздушное и совершенно не дачное - в кружевах, воланах и рукавах-фонариках.
Андрюша возник, будто ниоткуда, и незаметно-незаметно оттеснил оторопевшую мать обратно к машине:
- Я не один, мам, поезжай домой.
- Так я же приехала только, – Полина растерянно посмотрела на автомобиль, - давай я сейчас помидорок соберу, салатик сделаем… А что это за девушка?
- Потом расскажу, уезжай, а?
Полина хотела еще что-то спросить, но от домика донеслось слегка кокетливое:
- Андрей, а можно мне попробовать… ай… крыжовника?
Андрей, как и не стоял рядом, метнулся к кусту, засунул руки в колючие ветви: мог бы – и целиком бы туда залез.
Полина оскорбленно помолчала ему в спину, затем села в машину и вдруг поняла, что никуда не поедет. Сегодня, положим, только крыжовник - а завтра ее сын ограбит банк, чтобы купить айфон этой профурсетке, и его посадят, конечно, а ходить к нему на свидания будет только мама…
- Что ж, на войне как на войне, - Полина тряхнула головой, вылезла из машины и громко хлопнула дверцей.
* * *
Работа №4
День первый, день последний.
Старый седой зэк страдальчески потирал колено поглядывая в зарешёченное окно. Завтра звонок. Почему-то он вспомнил тот, самый первый день, когда к ним с Лёхой подошёл этот странный человек в чёрном плаще подбитым алым шёлком с лукавым взглядом, испанскими усиками и ехидной улыбкой и попросил «двушку» чтобы позвонить. У меня в двенадцать лет карманных денег отродясь не бывало, а Лёха дал, да ещё и проводил до автомата. У меня тоскливо и нехорошо засосало под ложечкой. Странный он какой-то, серой пахнет…
- Купим мороженое? – довольный и весёлый спросил Лёха.
- У меня нет денег.
- Зато у меня теперь сколько хочешь.
* * *
Работа №5
Лезвие отражало лунное сияние, отчего казалось, что в темную прохладную воду опускался белый луч света. Круги в озере, начиная с самого большого, покатились вовнутрь себя, в точку погружения меча, нарушая законы природы. Шашлу Камурай, отталкиваясь дряхлыми руками от земли, приподнялся с колен, проклиная суставы и обряды, медленно поклонился обтрепанному дереву подношений, на котором огромной соплей свисал облезший, давно заброшенный улей.
- Дурное озеро, - произнес старик Камурай, разглядывая круги на воде.
- Дурной старик, - передразнил ветер.
- Не дурный меч, - ехидно донеслось с озера.
- Старик уходит на покой, - ответил меч в воде.
- Прославленный борец с нечистью после стольких лет травли и убийств демонов оставляет свой знаменитый Говорящий Клинок и хочет найти покоя? А-ха-ха-ха! - засмеялся улей, с него аж шелуха посыпалась.
С рассветом зарубленные туши чудовищ на берегу озера начали исходить густой испариной, покрывая траву черной росой, старик взмахнул мечом, стряхивая ошметки, вставил в ножны и, глубоко вдохнув и выдохнув, сказал:
- Не сегодня.
* * *
Работа №6
Истребители закладывают крутой вираж в сторону Млынова, немцы, потеряв бомбардировщик и беспорядочно сбросив бомбы, удирают на запад.
... Еще три "Хейнкеля", на Дубно идут к аэродрому, нельзя их туда пускать...
В мыслях летчика мелькают жена, стирающая белье, для которой рубил дрова, сын, с которым зимой лепили из снега медведя в человеческий рост, друзья, с которыми пели песни в гарнизонном клубе.
... Давай ребята, как учил, заходим в хвост и пикируем... сейчас... огонь!
Но ШКАС лучшего воздушного снайпера полка молчит - патронов больше нет, тяжелым машинам с крестами осталось всего пять километров и вниз полетят огонь и смерть.
...Парни еще стреляют, а этого я и без патронов свалю...
Бомбардировщик, избегая атаки, пытается завалиться на крыло и уйти в пикирование, но легкий истребитель уже выполнил горку и рубит винтом по хвостовому оперению.
... Держать, держать машину... поле впереди, смогу посадить... смогу...
Самолет, сильно раскачиваясь, снижается, соря обломками на еще зеленую пшеницу, до земли остается всего несколько метров, и машина, достигнув предела своих возможностей, отвесно падает вниз.
Старший лейтенант Иванов еще жив, но сейчас где-то далеко, во вчерашнем дне, где хозяйка угощает пирогами с клубникой, жена с сыном сидят рядом на лавке и смеются, а друзья обсуждают завтрашние занятия по летной подготовке... ведь завтра не будет никакой войны.
* * *
Работа №7
- Привёдете тридцать дев и принесёте сорок бочонков пива, затем, в последующие дни женщин не надо, но пива в два раза больше! - закончил пищать мелкий зеленый гоблинёнок, задрав голову, стоя у закрытых ворот города.
- Да я сейчас лично ему шею сверну! - раздались крики со стены. - Откройте ворота, чего мы боимся этого задохлика!
- Мне передать хозяину, что вы согласны? - спросил гоблин, жмурясь от солнца.
- Передай ему вот это! - со стены с жужжанием прилетели и смачно воткнулись у самых зеленых ножек кривые вилы.
Гоблиненок, кряхтя, выдернул вилы и, оставляя бороздки, потащил их прочь по пыльной дороге.
- Не поверили? - спросил рокочущий голос и своды пещеры затряслись.
- Просили передать вот это, - гоблин показал запыленный неказистый трофей.
- Что-ж, в первый раз всегда не верят.
Опрокинув гоблиненка на входе мощным потоком воздуха, извергая пламя и бросая на землю огромную крылатую тень, древнее могущественное существо полетело возвращать вилы.
* * *
Работа №8
В пустоте – белёсой, полупрозрачной, похожей на туман – стоял седовласый старик. Он прижимал обе руки к груди так плотно, словно боялся, что сердце выпадет, и очень важно было подхватить его, не дать упасть в пустоту. Наконец, решившись, старик тяжело выдохнул и оторвал от груди ладони. В его руках, новорожденный и беззащитный, бился маленький сгусток света. Старик слегка подул на него, потом подул сильнее. Свет стал разгораться - и вот уже не свет тонул в ладонях, а ладони тонули в нем, и вся фигура в нем, и пустота в нем… Улыбнувшись, старик довольно прищелкнул языком: «Хорошо!» и провел перед собой пальцем вертикальную черту. Свет словно треснул пополам – но одна его половина разгорелась еще сильнее, а вторая потемнела до смоляного цвета. Старик протянул руки вперед и, как занавес, раздвинул обе половины в разные стороны.
Это был первый день Сотворения мира.
Отредактировано Artyomizche (12.05.2025 09:11:26)
